В пляжном футболе сложнейший этический казус: одного из многих игроков, попавших под репрессии, вернули в сборную Беларуси, а остальные его теперь не понимают
Поступок вратаря Константина Магалецкого поняли не все.
Кто прав и что делать?
В конце прошлого года произошло нечто весьма предсказуемое. С игроками сборной Беларуси по пляжному футболу, осудившими фальсификации на выборах и насилие отрядов Лукашенко в отношении мирных граждан, министерство спорта не продлило контракты. Под чиновничьи санкции угодили лучшие пляжники страны – Денис Самсонов, Валерий Макаревич, Игорь Бриштель, Илья Савич, Иван Миранович, Никита Чайковский, а также тренер Геннадий Тумилович. Оказался в этой компании и 29-летний вратарь Константин Магалецкий, чья история весной 2021-го получила продолжение.
Магалецкого довольно неожиданно снова позвали в сборную, и это притом, что он не отозвал свою подпись из-под неправильного с точки зрения Минспорта обращения. Вратарь согласился играть за нацкоманду и прямо сейчас проходит с ней сборы, и этот факт вызывает недоумение у некоторых его партнеров, оказавшихся под репрессиями. Их логика такова: раз из команды убрали всех вместе, то и возвращаться в нее можно только всем вместе. Тем более ситуация в стране после августа 2020-го если и поменялось, то, скорее, в худшую сторону. Расправы над несогласными продолжаются, количество политзаключенных с каждой неделей растет.
«Трибуна» попыталась разобраться в ситуации, но сделать это оказалось не так уж просто.
«Я самостоятельный человек и волен сам принимать решения»
Впервые Магалецкий был вызван в национальную сборную в 2017 году, и до осени 2020-го являлся неотъемлемой частью команды, пусть и не всегда считался первым номером. Принял участие в чемпионате мира-2019 (тогда беларусы не вышли в плей-офф и заняли в итоге 11 место, Магалецкий все матчи провел в запасе). Но после проявления гражданской позиции голкипер, как и еще несколько игроков, оказался не нужен системе. В итоге пляжный футбол в жизни Константина остался на клубном уровне (вратарь с 2015 года защищает цвета «ЦОР-Masita» из Кировска). Параллельно с «пляжкой» Магалецкий работает на стройках – монтирует системы вентиляции.
В апреле 2021-го спортсмен получил приглашение вернуться в национальную сборную, и принял его. При этом, что интересно, подпись под письмом за честные выборы и против насилия не отозвал. «Трибуне» голкипер рассказал, как режим принял его назад.
– В ноябре, как и некоторые другие игроки пляжной сборной Беларуси, ты не прошел переаттестацию, Минспорта не продлило с тобой контракт. Удивился тогда?
– Откровенно говоря, да. Думаю, не только я удивился, но и остальные ребята. Но решение Минспорта я принял как данность. По итогам аттестации прислали письмо, там было написано, что действующий контракт истекает 31 декабря, его не продлевают. Причины, почему принято такое решение, не указывались. А я, честно скажу, и не пытался узнать.
Чего-то подобного ожидал, но не думал, что все повернется настолько кардинально. Мне казалось, что с руководством пройдет какой-то разговор, удастся найти компромиссы. И тем не менее мы с ребятами, которые подписали письмо против насилия, обсуждали, какие для нас могут быть последствия.
– Сколько времени ты отдал сборной?
– Впервые вызвали в расположение сборной в 2017 году, мне всегда хотелось играть за эту команду.
– После того, как тебя осенью не аттестовало Минспорта, ты на время остался вне сборной, а сейчас в нее вернулся. Как это произошло?
– Где-то 14 апреля мне позвонил Дмитрий Рубненко. Он курирует нашу команду в Минспорта. Спросил, готов ли я играть за «националку», есть ли у меня такое желание. Естественно, желание есть, и я согласился.
– А ты спрашивал у Рубненко, почему тебя снова зовут?
– Нет. И на данный момент мне вообще не хочется это выяснять. Дмитрий сказал, что если есть желание играть, то могу приезжать. Мне кажется, если бы другим ребятам, с которыми осенью не продлили контракты, сделали такое же предложение, то они бы согласились.
– Но, насколько знаю, позвонили только тебе.
– Так и есть. Почему так случилось, не знаю, если честно.
– Общался по этому поводу с другими игроками, которых выгнали из сборной осенью?
– Да, общался с некоторыми ребятами по телефону. Кто-то поддержал мое решение, кто-то не понял, почему я согласился на вызов, поэтому и не поддержал. От одного человека услышал, что я вправе поступать так, как считаю нужным, что мне нужно играть, развивать карьеру. Ну а кто-то к моему возможному возвращению в команду отнесся крайне негативно.
– А какие у тебя чувства, когда только тебя из компании подписавших письмо вернули в команду?
– Честно, я не думал об этом. Но я был бы рад возвращению всех. Мне в первую очередь хочется играть в футбол для родных, для близких, для болельщиков, для себя. Пока еще могу.
Константин Магалецкий – слева
– Кто из бывших игроков сборной поддержал твое решение?
– Думаю, это выяснится чуть позже. Пока не буду говорить. Главное, что поддержали близкие, родственники, родители. Все пожелали удачи.
– Насколько знаю, тебя вызывали на учебно-тренировочный сбор еще в середине апреля, когда сборная готовилась к питерскому InterCup.
– Да, тренировался с командой, готовился к соревнованиям.
– Но на официальном сайте федерации тебя не было в списке вызванных.
– Потому что я приехал на УТС уже после того, как сборы начались, списки к тому времени были сформированы и опубликованы. Грубо говоря, сборы стартовали утром, мне позвонили, а в районе четырех дня я был уже в команде.
– Как тебя встретили?
– Все хорошо. Тем более я со всеми ребятами так или иначе был на связи. Ты, наверное, заметил, что костяк «националки» – это игроки «ЦОР-Masita», за который я выступаю в чемпионате Беларуси. Мы в октябре и в марте ездили в Москву на турниры. Так что, оказавшись в сборной, я встретился с теми же ребятами.
– Когда ты с клубом ездил на турниры в Москву, обсуждал с игроками варианты твоего возвращения в сборную?
– Нет, эта тема не поднималась. Я даже сам пресекал подобные разговоры. А смысл переливать из пустого в порожнее? Осенью мне не продлили контракт, и к середине апреля у меня все было без изменений. Может, кто-то замолвил за меня словечко, может, что-то еще произошло – я не знаю.
– УТС в середине апреля ты прошел, но в Питер все равно не полетел. Почему?
– У меня оказался положительный тест на коронавирус. Там получилась такая история. Команда перед вылетом в Россию проходила плановое обследование, и, несмотря на то, что я по семейным обстоятельствам должен был присоединиться к коллективу лишь на второй день турнира, решил, что сделаю тест вместе со всеми. Хотя мог отказаться и сделать его самостоятельно перед самым вылетом. Может, тогда все было бы хорошо. Но прошел тест со всеми – результат оказался положительным. В итоге я собрал вещи и поехал домой, а команда улетела в Питер.
– Не думал, что это такой знак, что не надо возвращаться в сборную?
– Нет, не было таких мыслей. Да я и не до такой степени суеверный :).
– Ты предполагал, что тебя вызовут на майский УТС?
– Общался во время самоизоляции с тренером и руководством, мы обсуждали майский сбор. Со сборной я сейчас тренируюсь, рассчитываю сыграть на ближайших турнирах. Но на данный момент контракт со сборной у меня не заключен, грубо говоря, я не на ставке в Минспорта. Никто не знает, что и как будет завтра. Посмотрим. Единственное, я знаю, что вся команда, тренерский штаб, руководство федерации за то, чтобы я был членом коллектива.
– При этом ты по-прежнему в числе подписантов письма против насилия. Перед тобой не ставили условие, что подпись нужно забрать?
– Тема политики вообще не поднималась при моем возвращении. То есть, скажем так, позвонили мне из Минспорта и в разговоре не было ни слова о письме. Вообще. Поэтому никто никаких условий не ставил.
– А ты вообще не пожалел, что подписал письмо в свое время?
– Я честно скажу: оставлял свою подпись, потому что против насилия. Мне жалко людей. Никакой политики.
– Ты готов к тому, то кто-то скажет о тебе, что ты действуешь по двойным стандартам: подписывал письмо против насилия, а сейчас, по сути, вернулся в эту систему?
– У каждого человека свое мнение. Кто-то скажет обо мне по-своему, кто-то – по-своему. У меня своя голова на плечах, есть близкие и родные, которые поддерживают меня. Я самостоятельный человек и волен сам принимать решения.
– Ты сейчас общаешься с игроками, которых выгнали из сборной из-за их гражданской позиции?
– С некоторыми, с теми, с кем общался и раньше.
***
– Расскажи, как ты попал в пляжный футбол.
– Закончил ДЮСШ «Белшины», не попал в дубль – были разногласия с тренером, и в 17 лет оказался не нужен этой команде. Отдали в аренду во второлиговые «Осиповичи» – не впечатлило. Завязал с футболом на какое-то время, потом меня в «АЛФ-2007» пригласил [руководитель Ассоциации любительского футбола] Дмитрий Карповский, я несколько лет бегал в любительской лиге Минска. А в 2012 или 2013 году Саша Богайчук предложил попробовать себя в пляжном футболе – я попал в БАТЭ. Понравилось, правда, поиграл всего три-четыре месяца. Затем по определенным обстоятельствам пришлось уйти из спорта на пару лет, а в 2015-м решил снова попробовать себя в пляжном футболе. Связался с Вадимом Бокачем, начал ездить на тренировки и готовится к сезону с «Кировском», ныне «ЦОР-Masita». За этот клуб выступаю до сих пор.
– Но пляжный футбол – это не основной источник твоего дохода?
– Да, параллельно со спортом работаю на стройке, занимаюсь монтажом вентиляционной системы в строящихся зданиях. С 2014-го по 2017-й год работал в Несвиже, в Борисове, участвовал в строительстве знаковых объектов. Например, причастен к возведению единственного в СНГ завода по переработке плазмы крови, он был построен в Несвиже в 2015-м. Сейчас работаю с товарищем, у него строительная фирма. Ну а параллельно – пляжный футбол: и клуб, и снова сборная.
В беседе с Магалецким «Трибуна» пыталась затронуть ряд других вопросов. Например, достойны ли остальные репрессированные спортсмены вызова в сборную? Насколько правильно ехать в команду, когда другие репрессированные спортсмены остаются за ее бортом с высокой долей вероятности по политическим мотивам? Рассуждать на эту тему публично вратарь не захотел. Интересовали редакцию и другие моменты. Считает ли Магалецкий, что насилия в Беларуси стало меньше? Считает ли он, что ситуация в стране вернулась в правовое русло? Собеседник перед самым началом разговора предупредил, что общественно-политические темы готов затронуть только по окончании сборов, которые продлятся до 14 мая.
Что говорят в сборной и в федерации пляжного футбола?
По словам Магалецкого, приглашение вернуться в сборную поступило ему от старшего тренера команды Дмитрия Рубненко. Сейчас экс-футболист «Звезды-ВА-БГУ», БАТЭ, «Витебска» и «Савита» курирует вопросы пляжной «националки» на уровне Минспорта. «Трибуна» дозвонилась до 37-летнего специалиста, но тот, услышав тему разговора, тут же бросил трубку. Больше на звонки Рубненко не отвечал.
Также «Трибуна» связалась с руководством федерации пляжного футбола Беларуси. Ее с 4 декабря 2020 года возглавляет заместитель председателя АБФФ Михаил Ботников. Функционер, напомним, недавно попал в неприятную историю – был остановлен пьяным за рулем, и теперь ему грозит лишение прав на пять лет и штраф в размере 5800 рублей.
Однако на звонок корреспондента «Трибуны» и уточнение, что хотелось бы задать вопросы, касающиеся пляжного футбола, Ботников ответил: «Нет, ребята, с «Трибуной» не контактируем. Дай Бог вам здоровья. До свидания».
Попытались мы связаться с генеральным директором АФПФ Александром Барановым, Однако менеджер на звонки не отвечал, как и на сообщения, которые получал и читал.
Что о возвращении Магалецкого в сборную думают другие «пляжники-подписанты»?
Как рассказал Константин, среди экс-игроков сборной Беларуси, которых оставили за бортом «националки» из-за гражданской позиции, были как те, кто поддержал решение голкипера вернуться в главную команду страны, так и те, кто осудил подобный шаг своего коллеги. «Трибуна» связалась с Валерием Макаревичем – бывшим вратарем сборной, лучшим «пляжником» Беларуси-2019 и большим сторонников перемен:
– Знаю, что Магалецкого вызывали в сборную еще в апреле, но из-за коронавируса он не смог полететь на турнир в Санкт-Петербург. У игроков, которые подписали письмо против насилия и за честные выборы, была в мессенджере своя группа. Там был и Костя. Мы его спросили, как он может объяснить, что возвращается в сборную, но он ничего не ответил. Знаю, что Магалецкий искал совета у Ивана Мирановича и Игоря Бриштеля, хотел обсудить этот вопрос с ними, узнать их реакцию на происходящее. Я так понимаю, Ваня и Игорь не слишком лояльно встретили желание Кости снова играть за «националку». Что-то по этому поводу еще в группе написал Денис Самсонов, что Костя тоже предпочел оставить без внимания.
– А что вы думаете о возвращении Константина в команду?
– Мне кажется, Магалецкий поступил не очень красиво.
– Но вратарь по-прежнему в списке подписантов письма за честные выборы и против насилия.
– Не знаю, как это объяснить в свете последних событий. Как по мне, я вообще не понял, почему он подписал то письмо и оказался в нашей компании. Сейчас, по сути, мы и увидели, каких он взглядов. Мне кажется, человек осенью не до конца во всем разобрался и подписал письмо на эмоциях. Ну а сейчас вернулся в сборную. Я, например, глядя на все, что происходит в системе, отказался бы от вызова в команду, если бы мне предложили. Но Константин согласился. Хотя, если уж до конца быть справедливым, если возвращать, то уже всех, не разделяя людей.
– Помимо Магалецкого в сборную вызвали других вратарей: из «ЦОР-Masita» Владимира Устинова, а из ФК «Смолевичи» Никиту Лазовского и Станислава Клещука. Магалецкий в этой компании выглядит самым сильным?
– Признаюсь честно, двоих последних я даже не знаю, потому что они из большого футбола, любители которого вряд ли о них слышали. И их вызвали для того, чтобы как-то приобщить к пляжному футболу. Позвали тех, кто мог бы начать новый этап карьеры в «пляжке», уйдя из большого футбола. Вова и Костя – они приблизительно на одном, не самом высоком, уровне. Как человеческом, так и спортивном.
Фото: babruysk.by, masita.by, ctv.by
