Первое видео Ивулина – с Хацкевичем: поговорили о звонке Гончаренко, зачатии работников АБФФ и запрете говорить о протестах
Самое интересное из интервью.
Александр Ивулин вернулся в Youtube! На канале «ЧестнОК» вышла его первая работа после освобождения: Саня съездил в кипрский Лимасол, где взял большое интервью у бывшего игрока и тренера сборной Беларуси Александра Хацкевича. Они поговорили о войне (Ивулин рассказал о том, как узнал о ее начале, находясь в тюрьме), помощи украинским военным, президентских выборах-2020, белфутболе и пресловутых «черных списках», отношении к Александру Глебу и топовым беларусским теннисисткам, предложении Виктора Гончаренко, эмоциях Леонида Кучука, а также многом-многом другом. Это видео обязательно к просмотру!
Мы же выделили главные моменты из полуторачасового разговора.
Про то, как узнал о начале войны и «помощь» беларусского посольства
Началось все, конечно же, с даты, изменившей жизнь миллионов людей – 24 февраля 2022 года. Хацкевичу о начале войны рассказала разбудившая его с утра жена и сперва он ей не поверил.
– 23 числа была Лига чемпионов, я заснул в начале второго и уже в четыре часа утра Илона (жена Александра Хацкевича – прим. Tribuna) меня будит и говорит, что там война началась. Я говорю: «Да какая война, Илона, ну что ты». Потом, когда я зашел в зал и увидел, как там летают ракеты и как все взрывается. Ты включаешь телевизор, но тебе еще ничего не говорят, потому что тоже еще никто особо ничего не знает. Где-то уже к часам десяти сказали, что российские войска находятся на территории Украины, что со стороны Беларуси, со стороны Брянска, Белгорода они достаточно далеко продвинулись.
Понятно, что Украина, начиная с 2014 года, была в состоянии войны. Люди научились воевать, умеют воевать, они умеют защищать свою Родину. Но что так это все будет, настолько жестоко со стороны, той страны, которая вошла к тебе в дом, я такого не мог предположить. И сегодня я говорю, что при своем мнении остаюсь, оно никуда не денется и не поменяется, потому что я видел это все своими глазами.
Также дважды футболист года в Беларуси поведал о том, какую помощь после начала войны ему оказало беларусское посольство.
– Вот был момент, когда через какой-то период времени после начала войны Лукашенко рассказывал про какую-то операцию, как они спасали своих граждан, которые остались в Украине. Я живу в ста метрах от посольства Беларуси в Киеве.Думаешь, мне кто-то позвонил, спросил?
У меня беларусский паспорт, мне предлагали множество раз поменять его на украинский. Нет, я остался с беларусским паспортом. Но мне никто не позвонил. Я слышу, что мы спасали наших граждан с Украины. Кого они спасали? Я гражданин Беларуси, я не дождался звонка, хотя у консула есть мой номер, есть номер жены, есть номер моего сына. Ноль реакции. Но по телевизору сказали, что мы спасали.
Про эмоциональную речь Леонида
Зашла речь и о беларусском специалисте Леониде Кучуке, который до недавнего времени возглавлял львовский «Рух» из УПЛ. Хацкевич поделился своим мнением по поводу интервью своего коллеги украинскому телеканалу «Футбол» в апреле 2022-го – Кучук тогда, говоря про войну в Украине, не сдержал своих эмоций.
– Леонид Кучук давал интервью про войну, плакал.
– Да, я видел это интервью, оно было достаточно эмоциональное. Он тоже человек, который вырос и работал в Беларуси, а потом работал и в той стране, которая напала на Украину, я не хочу даже ее называть. И сейчас он живет в Украине.
Понятно, что эмоции и слезы, они были искренни. Потому что тоже человек видит все это, переживает, и он находится в стране, где идет война. Поэтому я тоже горд, что есть такой человек из Беларуси, который со слезами на глаза говорит о том, что происходит сегодня в Украине.
Про помощь военным
Экс-тренер киевского «Динамо» продолжает помогать Украине материально, даже находясь вне страны, в которой прожил более 20 лет.
– В украинском комьюнити футболисты, тренеры объединились, помогают армии Украины. Вы как-то участвовали в этом, не участвовали?
– Ну, я сотрудничаю давно же с одним фондом еще, когда я футболистом. Сегодня они тоже помогают. И разные проекты у ребят есть. И по реабилитации, и по приобретению там необходимого для них. Они мне присылают номер счета. Я все оплачиваю через банк, так что я чем могу на сегодняшний момент, тем и помогаю.
Про беларусский язык
Была затронута и тема беларусского языка: по мнению Александра Николаевича, беларусы обязаны говорить на родном языке. Также он считает, что многое было упущено в начале обретения независимости.
– Беларус должен разговаривать на беларусском?
– Он не должен, он обязан говорить на своем родном языке. Если бы этого языка не было, это один вопрос его создать, но этот же язык есть. Но в Беларуси культа нету вообще беларусского языка, и вот это самое страшное, что за 30 с лишним лет независимости Беларуси к этому не пришли.
Да, молодежь старается, пытается «крыху размаўляць», это хорошо, но лишь этого недостаточно. Я когда учился в школе, у меня был что испанский язык два раза в неделю, что беларусский язык два раза в неделю. Но я еще учился в советской школе. С 1991 года Беларусь стала независимым государством, наверное, вот в этот период времени и нужно было большинство школ переводить на беларусский язык.
Про беларусов и события августа 2020 года
Не обошлось, конечно, и без воспоминаний о события 2020 года – четырехкратный чемпион Беларуси сказал, что тогда его соотечественники показали свой потенциал, а также то, что им не безразлично происходящее в стране. Также коуч вспомнил, как его пытались заставить молчать о событиях на Родине во время его работы в российском «Роторе».
– Про Беларусь и беларусов. Какие они?
– Прекрасные люди. Всё это тоже было показано в 2020 году, когда народ объединился. К сожалению, все-таки режим оказался сильнее, но потенциал есть в беларусах. Те события показали, что народ не безразличен к тому, что происходит в стране.
– 2020 год для вас. Как всё это началось? Как вы реагировали на те августовские события?
– Я тогда, по-моему, находился в России, работал. Тогда с мамой часто общался, она там все это видела, она живет на улице Максима Танка в Минске. Она все это видела с балкона, как эти разгонялись демонстрации, как людей, которые были там очень сильно бьют. Я говорю: «Разве это нормально? Они же вышли не с оружием, они вышли высказать свое мнение, организовано». Но силовым путем все это было подавлено. Поэтому я и высказался тогда. В том же Волгограде мне подошёл спортивный директор и сказал больше не высказываться. Я говорю: «В чем вообще вопросы какие-то ко мне,или в чём проблема?» Он говорит: «Нет, тебе нельзя высказывать свое мнение». Я ответил, что раз нельзя высказывать, тогда видно, нам пора уже расходиться. Потому что у меня есть свое мнение, и я это все говорил. Он говорил с такой риторикой, будто меня заставляет кто-то это говорить, что мне пишет кто-то тексты, что мне кто-то там все это продюсирует.
На самом деле, у них там такое мнение. Все также, как и в Беларуси, там такая же система. Они все как один ходят в синих пиджачках, красных галстуках. Они все там тоже одинаково мыслящие. Там другое мнение, другое высказывание, которое не ложится на их какие-то конспекты или аспекты, означает, что ты враг.
Тяжело все это было. И видеть, и слышать, и реакция твоих родственников на это, мол чего они туда выходят, пусть сидят дома. У нас все хорошо.
Про страх знакомых из Беларуси говорить о политике
Также Хацкевич поделился тем, что в телефонных разговорах с друзьями и знакомыми, оставшимся в Беларуси, есть табуированные темы, которые они просят не обсуждать.
– Когда звонишь в Минск знакомым, друзьям, с ними общаешься,мне говорят: «Пожалуйста, только не про это, про семью давай лучше поговорим». Живут в таком замкнутом и страшном пространстве, но их тоже можно понять.
– Безусловно. Я находился в Минске, я уже выдохнул, когда уехал за границу. Видишь эти черные автобусики, с тонированными стеклами и сразу напрягаешься. Или милиционеры: тебе кажется, что в любой момент вот эти люди могут тебя, как минимум, задержать.
– Задержать, проверить твой телефон. Но если вот разговаривать с моими родителями или их знакомыми, то у них понимание того, что вот эти вот автобусики, эта милиция, это они контролируют безопасность, поэтому у нас безопасно в стране, и вот ради этого стоит только голосовать и там жить.
Про беларусский паспорт...
Семикратный чемпион Украины признался, что ему не раз предлагали оформить украинский паспорт, но он, несмотря на то, что сейчас сталкивается с трудностями при оформлении всей необходимой документации, беларусский паспорт менять не собирается.
– Сколько раз вы могли поменять паспорт? Я знаю, что вам российский предлагали в 1990-х, когда только в распад СССР случился, были разговоры про российский паспорт.
– Про российский не было, было предложение просто в 1994-м или 1995-м перейти в московский «Спартак». Точно российский паспорт никто не предлагал.
Недавно даже мне один мой хороший знакомый набрал из Украины и спросил какой у меня паспорт. Я ответил, что беларусский. Он предложил сделать украинский, мол, давай на уровне президента тебе сделаем. Я говорю: «Да почему я должен стесняться своего паспорта?» Такое предложение было. Это смена гражданства, это смена паспорта.
Может быть, конечно, в Европе сейчас с украинским паспортом намного проще, но зачем? Я родился в Беларуси. Это моя страна, и почему я должен менять паспорт из-за кого-то или из-за чего-то?
– Для вас действительно важно, что вот у вас синенький должен быть с гербом Беларуси? Мне просто интересно понять. Ну, это же вау, как классно. Ну, для меня это лишнее уважение, потому что вы очень много сделали для Украины, но вы это сделали, будучи беларусом.
– Я остаюсь белорусом и хочу остаться беларусом. И я этого не стыжусь. Если получать паспорт, ну, это не только паспорт, ты должен понимать, что ты должен еще должен разговаривать на языке. От смены паспорта в голове ничего не поменяется.
... гимн ...
Бывший футболист, проведший 39 матчей в составе национальной сборной, также рассказал о своем впечатлении от дебюта за «националку», состоявшимся в Норвегии – он пребывал в шоке от единения стадиона и команды во время исполнения гимна, при этом признался, что сам до сих пор не знает слов государственного гимна.
– Вы вспомнили, что вы дебютировали за сборную под бело-красно-белыми цветами? А каково было играть тогда?
– Ну, смотри, во-первых, первая игра была в Норвегии,отборочная. Когда мы приехали на эту игру, и когда весь стадион запел гимн, для нас это было в диковинку тогда. И тут весь стадион поет так, что ты понимаешь, что уже где-то, блин, тебя прибило. А я тем более молодой пацан, там, не помню, восемнадцать, мне девятнадцать лет было. Я смотрю на [Юрия] Антоновича, на [Сергея] Герасимца, а они тоже побледнели.
Когда люди вместе с командой, это команда вместе с народом, и вот тогда ты понимаешь, что национальная сборная – это лицо страны. Да, может быть, ты не так осознаешь это, как сейчас со временем, но уже тогда они отличались от нас. Даже я, поработав в сборной Беларуси, не знаю слов гимна. Сейчас они преподносят, что если ты не знаешь слов гимна, ты должен, ты не должен играть в этот, в сборной, да? Ты поешь же слова гимна от сердца, от души, или тебя заставляют? Тоже два разных момента. Но тогда вот это я увидел, для меня это было вообще просто удивительно.
Потом ты приезжаешь уже там в Голландию, там все повторяется. Но мы даже этого не переняли у, кажется, того же «загнивающего запада», где вся страна поддерживает твою команду, независимо от того, какой вид спорта. Это в крови у людей. Никто не заставляет их петь гимн, знать слова. [Ярослав] Ракицкий (защитник донецкого «Шахтера» – прим. Tribuna) 10 лет играл за сборную Украины, и ни разу не спел гимн. Его кто-то выгнул из сборной? Или он плохой из-за этого?
– А как к этому прийти? Это какая-то национальная идея? Или как это вот все?
– Сегодня, если говорить за Беларусь, то это все навязывается. Мы это все видим, мы это все читаем, потому что это должно идти от сердца.
... и флаг
А при выборе между БЧБ и КЗ флагами, выбрал первую расцветку, но честно признался, что не стыдится того, что выступал когда-то под красно-зелеными цветами.
– Бело-красно-белый или красно-зеленый?
– Мне, конечно, ближе бело-красно-белый. Но я не стыжусь того, что я играл под красно-зеленый. Я не против того, что на груди на сегодняшний момент у спортсменов [государственный] флаг. Во всех странах уже давно это было.
Но я не считаю, что это сейчас вот тот момент, когда мы должны объединиться. Вокруг чего объединиться? То, что вы через 30 лет после независимости наклеили флажок на майку, по приказу «министра спорта» выучили слова гимны.
Про тех, кто работает в федерации футбола
Жестко прошелся экс-тренер сборной по работникам беларусской федерации футбола.
– И может быть, слава богу, что сборная Беларуси не играет в Беларуси, потому что та поддержка, которая могла бы быть, она не будет искренней. Такое ощущение, что те, кто приходит [работать] в федерацию футбола, в Дом футбола, они были зачаты через жопу.
– Мое мнение, что это просто не сборная Беларусь, не национальная команда, а сборная «министерства спорта» в данном случае. Согласитесь с этим или нет?
– Понятно, что может быть этот вопрос больше задать Георгию Петровичу, как сегодня выбирают футболистов: по идейным соображениям или по уровню мастерства. Но то, что они показывают на футбольном поле, большинство из них не соответствует уровню национальной сборной Беларуси. Плюс появляются какие-то списки «министерства спорта», которое должно дать разрешение. И если у человека мнение не совпадает с мнением «министерства спорта», этих людей будет рассматривать какая-то комиссия, и она будет решать помиловать их или не помиловать. Это как понять?
Про Глеба
Также Ивулин спросил о том, как Хацкевич относится к бывшему партнеру по национальной сборной Александру Глебу и его нынешней провластной позиции.
– Не могу не спросить про ваши отношения с Александром Глебом после 2020 года.
– Конечно, когда мы играли в сборной, то мы общались, когда я был в Минске, мы тоже и встречались, сейчас у нас нет никакого общения.
Даже когда Саша учился на тренерскую лицензию в Украине звонка от него не поступало, Может быть, ему там сказали, что со мной не желательно, конечно, встречаться в Украине.
Потом, понятное дело, что он потом уже не имел права учиться, продолжать учебу в Украине, сегодня у нас с Сашей никакого контакта нет.
– Как вы реагируете на его фотографии в компании пропагандистов?
– Нас на самом деле поставили перед выбором, и сегодня он в этой компании. Люди ж не те страшные, которые за или против, самые страшные те, кто и тем, и тем.
Как власть меняется, я здесь, но я думаю, что такого уже не будет. В той ситуации, что он находится, перерезая эти ленточки, это его выбор. Я могу его осуждать, могу его не осуждать, но он выбрал это. По каким причинам? Это только если он тебе тоже лично расскажет. Но боюсь, что сегодня это невозможно.
– Вам бы был интерес спросить его почему так произошло?
– Если мы окажемся когда-нибудь в одной компании, я обязательно задам этот вопрос. Для меня это тоже интересно.
– В 2020 году собирался прощальный матч Александра Глеба. Вы планировали на него поехать. Отменился он, понятно из-за каких событий. Сейчас бы, если был бы прощальный матч Глеба, поехали бы к нему или нет?
– Сегодня я честно скажу, что я бы не поехал. Не то, что именно к Саше Глебу. Он заслуженный футболист, он все заслужил своим футбольным талантом, своим трудом. И это никуда не уйдет от него. Я знаю, через что проходит профессиональный футболист. Он топ-спортсмен, он топ-футболист для меня. Но сегодня в Беларусь я бы точно не поехал.
Про Гончаренко и работу в России
Также в интервью был упомянут Виктор Гончаренко, ныне работающий в России. Хацкевич сказал, что 11-кратный обладатель звания «Тренер года в Беларуси» был единственным беларусским тренером, позвонившим ему после начала войны – Гончаренко даже предложил пожить у него в Беларуси.
– Виктор Гончаренко, понятно тяжелая для всех тема. Работать в России. Как к этому относиться?
– Я не буду говорить, как к этому относиться. Я могу сказать, что это единственный тренер, который мне позвонил, когда началась война. И предложил: «Если тебе негде жить в Беларуси, давай возвращайся, я тебе предоставлю: у меня есть квартира, переезжай с семьей, здесь безопасно». Я его поблагодарил, но сказал, что не могу въехать в Беларуси. Ну работает он в России, ну и работает.
– Вы бы поехали в Россию работать?
– Я знаешь, ошибку делают, но самое главное, что ошибки нужно исправлять. То, что я там был, мне этого было достаточно. Мне было интересно: как устроен не частный клуб, а именно бюджетный. Но когда я все это увидел, я говорил, что мы свои задачи выполняем на сегодняшний момент, но дальше продлевать [контракт] я не буду. Это не мое, это не профессионально, там только преследуются личные, корыстные цели. Ехать туда – это уже закрытая тема.
Про молчание Соболенко и Азаренко
А после партии тенниса (Александр Николаевич показал, что неплохо обращается с ракеткой) речь зашла о топовых тенниситках из Беларуси: Арине Соболенко и Виктории Азаренко – тренер признался, что их успехи, ввиду их гражданской позиции (точнее ее отсутствии), его особо не радуют.
– Радуетесь успехам Соболенко и Азаренко?
– В командном виде спорта можно спрятаться, а здесь не спрячешься. Поэтому сейчас меньше мне там радуют эти победы, Потому что все-таки девочки независимые, девочки богатые, но без позиций. Надо точно сказать, что я против войны, а не так, что я против любой войны. Против какой любой войны? Сейчас одна война идет в Европе, в 500 километрах от твоего дома. И ты говоришь, я против любой войны. Ты и живешь в Америке, тренируешься в Америке.Я не понимаю, почему общими фразами все это обходится.
– Насколько сейчас разделяется личность спортсмена от личности за пределами корта, за пределами футбольного поля?Насколько это все едино или не едино?
– Ну, как мы видим, что в Беларуси это не едино. Кто-то вообще не высказывается. Как они говорят, что изменить мы ничего не можем, но все можно изменить, было бы только желание.
