Отец – в базе стукачей, с женой за Лукашенко, брат работал в исполкоме и защищал Витебск от Дулуба. Что мы знаем о семье прыгуна Недосекова
...
Гены и наследственность.
На днях 23-летний прыгун в высоту Максим Недосеков расстался со статусом холостяка. Избранницей бронзового призера Токио-2020 стала Дарья Батогова: девушка на два года младше и в прошлом тоже занималась легкой атлетикой, в которой, правда, даже не имела четкого профиля – бегала спринтерские дистанции, прыгала и в длину, и в высоту и на профессиональный уровень не перешла. Зато как раз благодаря спорту она и познакомилась с Недосековым. В целом же Дарья сторонится публичности – аккаунты в соцсетях закрыты, до свадебных торжеств в открытом доступе было буквально несколько ее фото.
Теперь Недосеков будет строить свою семью, а мы расскажем о той, в которой воспитывался он – интересные детали есть и в детстве спортсмена, и в биографии его отца, матери и старшего брата.
***
Родители медалиста Олимпиады также всерьез занимались легкой атлетикой. Юрий Недосеков специализировался в барьерном беге, Нина – в прыжках в длину. Оба стали мастерами спорта. И, как и Максим со своей супругой в будущем, благодаря спорту и познакомились. Поженились тоже довольно рано – в 21 год. Вскоре у пары родился сын, которого назвали Вячеславом. А вот второй ребенок в семье Недосековых появился спустя долгое время – разница в возрасте между прыгуном в высоту и его старшим братом составляет 15 лет.
В сторону спорта Максима направляли с самого детства. Отец привел в бассейн, где юный Недосеков несколько лет занимался плаванием. Также призер ОИ пробовал себя в боксе – как он рассказывал позже, даже «мечтал» об этом виде спорта, но в третьем классе родители «перетащили в легкую атлетику», которая ему «откровенно не нравилась». Заниматься прыжками в высоту Максим начал у Сергея Кохненко – тренера, который работал и с его матерью, и с отцом.
На первых соревнованиях Недосеков прыгнул на 1,20 метра, однако работать с ним было непросто. Весной нынешнего года родители спортсмена рассказывали, что младшего сына «воспитывали постоянно дедовским методом», и он этим так проникся, что своих будущих отпрысков хотел едва ли не отдать на попечение их бабушке и дедушке: «Папа, мама, когда появятся у меня дети, воспитывать будете вы». Правда, еще в 2019-м Максим вспоминал о своих юных годах так, что методика его родителей выглядела не особо эффективной: «Я был ужасно разгульным и безалаберным в детстве. До 14 лет мечтал только гулять и наслаждаться жизнью. Стоял во главе всех веселых компаний. И никто не мог найти на меня управу, потому что я упорно сопротивлялся всякому воспитательному процессу».
В 14 Недосекова родители решили отправить тренироваться в Минск. И с точки зрения воспитания молодого легкоатлета этот шаг изначально имел сомнительные результаты – его почти что отчислили из спортучилища за распитие с товарищем литра дешевого вина. «Характер у меня был разгильдяйский. Ну представьте: мне 14, я переехал из Витебска в Минск — в Республиканское училище олимпийского резерва. Исчез с родительских глаз и, конечно, начал делать все, что хотел. Однажды я накосячил в общежитии. Поймали с алкоголем. В момент употребления? Нет, просто нашли бутылки у меня в номере. Я изворачиваться не стал. Признал, что мои. Вино было дешевое, конечно. Откуда взять деньги в 14 лет?» – вспоминал Максим в 2018-м.
А вообще юный спортсмен мог и не попасть в училище олимпийского резерва. На момент переезда в Минск он прыгал на 1,75 метра. Такой результат соответствовал второму взрослому разряду, а в РУОР, по словам Недосекова, «и с первым брали только по блату». Так что изначально работать с Максимом начал знакомый его отца – тренер Юрий Моисевич. Под его руководством прыгун на первых же соревнованиях взял высоту 1,85 метра и попал в училище. Моисевич тренировал Недосекова не более года, но успел оставить серьезный след в его жизни: Максим называл специалиста «великим человеком», который ему «поставил характер».
Тренер перестал работать с будущим призером ОИ и вообще ушел из легкой атлетики в 2012-м – одной из причин стали безмедальные Игры в Лондоне. Позже Моисевич сотрудничал с беларусскими теннисистами, а в 2018-м по приглашению Вадима Девятовского вернулся в профильный спорт и стал главным тренером нацкоманды. Именно в этом статусе специалист оказывал давление на Кристину Тимановскую в Токио – в итоге с Олимпиады досрочно выдворили его. Сейчас МОК ведет в отношении Моисевича расследование, которое может закончиться пожизненной дисквалификацией.
Уходя из легкой атлетики, тренер передал Недосекова под руководство Татьяне Нарейко. Позже у Максима появился еще один коуч – Владимир Пологов. Работая с ними, Максим и добился всех своих успехов – в том числе олимпийской бронзы. При этом тренеры явно имеют на спортсмена большое влияние и контролируют его даже в мелочах – в этом мы убедились во время его разговора с Еленой Левченко.
Но несмотря на жесткий надзор и «поставленный» Моисевичем характер, залет с дешевым вином вскоре после попадания в РУОР не был единственным случаем, когда юный Недосеков нарушал режим – просто в других ему удавалось не попасться.
«Что касается алкоголя, то зависимость мне точно не грозит. Видел, как людей выгоняли из спортивного интерната за пьянку. Меня больше всего удивляло их равнодушие. Мол, ну и ладно. Я, когда гулял, вел себя тактически грамотно. Потому что вылетать из РУОРа в мои планы не входило. [Чтобы не попасться] прятался – и в шкафу, и у девчонок.
В первый год было намного проще. Потом начали ставить камеры и закрывать этажи. Приходилось ломать голову. Когда нас проверил воспитатель, мы тут же звонили девчонкам, на лифте спускались на другой этаж – так как двери были уже закрыты. Бежали в сушилку и там закрывались. Потом этот этаж проверяли и закрывали на ключ. И все, мы спокойно выходим из сушилки… Правда, когда мимо нее проходил воспитатель, сердце билось сильно-сильно. А из шкафа, кстати, ни разу не доставали. Был случай – мы прятались там втроем. Двоих нашли, а меня не заметили. Пацанов вывели в коридор отчитывать. А я немного подождал, вышел из шкафа и юркнул в ванную – ее уже проверили. Шторку аккуратно завесил, и все. Воспитательница только в комнату еще раз заглянула и ушла», – рассказывал он.
С годами Недосеков остепенился, но легкое отношение к алкоголю у него сохранилось и сегодня.
Максим Недосеков в детстве
Еще одна важная черта характера медалиста Олимпиады с корнями из детства – любовь к деньгам. По ходу карьеры Недосеков всегда ставил финансовый вопрос высоко – еще в 2018-м откровенно признавался, что на соревнованиях всегда держит в уме сумму призовых. Деньги прыгун собирал на собственное жилище в Минске и на какую-либо критику внимания не обращал: «Пусть пишут, что хотят. Но я куплю квартиру, а они нет». Важность собственного материального благополучия Недосеков отмечал, и высказываясь в поддержку действующего в Беларуси строя. В конце июня 2020-го, во время предвыборной кампании спортсмен заявлял, что «у нас в спорте все идеально и созданы все условия для подготовки», а стимулом для себя называл «повыше зарплату, чтобы красивая жизнь была».
За бюджетную поддержку в коронавирусный год, когда многие соревнования были отменены, Максим благодарил режим и после выборов: «Меня ведь тоже коснулись финансовые трудности. Стартов нет, доходы упали… Хотя было чуть спокойнее из‑за того, что у белорусского спорта есть господдержка. Не было такого, чтобы я себя в чем‑то ущемлял. Если учесть средний уровень зарплат в стране, то моих заработков хватает, чтобы и самому прожить, и еще помочь семье. И за это – спасибо».
Так вот зарабатывать Недосеков стремился с юных лет. Его отец рассказывал, что для этого сын «на рынке выгружал цемент, по 50 килограммов мешки, хотя малый был – приходил весь грязный, но с деньгами, он заработал». Правда, у самого Максима на тему своих детских доходов была куда менее героическая история: «В детстве яблоки продавал. Мы их воровали в детском саду. Понятно, дело происходило летом и сад пустовал. Забирались туда с другом, набивали пакеты и несли на рынок. Когда надоедало сидеть, подходили к бабушке: «Не возьмете оптом за 25 рублей?» Бабушка, конечно, брала, потому как выгодно. А мы, счастливые десятилетние пацаны, шли в магазин и покупали там все, что душе угодно – чипсы, лимонад».
Несколько лет назад будущий гость «тайной инаугурации» и участник новогоднего обращения Лукашенко предполагал, что после спортивной карьеры он не прочь будет заняться бизнесом, и рассказывал, что именно этим путем пошел его отец. Правда, других сведений о Юрии Недосекове-коммерсанте найти не удалось. Зато есть несколько деталей о его жизни в спорте. В 18 он поступил в витебский техникум физкультуры, спустя пять лет стал мастером спорта. Через год после этого выдал свое лучшее время за карьеру (пробежал 110 метров с барьерами за 13,6 секунды, цифры лучше в Витебской области до сих пор никто не показал), через два – закончил учебу на факультете физвоспитания Гомельского государственного университета. Пика тренерской карьеры Недосеков-старший достиг в конце нулевых. Тогда он занимал должность гостренера легкоатлетической нацкоманды по Витебской области. С 2015-го работает на кафедре физвоспитания в находящейся в его родном городе ветеринарной академии – то есть по сути трудится обычным физруком у студентов.
Карьера мамы призера ОИ тоже связана со спортивной сферой. Прыгунья в длину брала медали на чемпионате Беларуси, а позже была старшим инструктором-методистом в витебском СДЮШОР «Динамо». Затем попала в областной комплексный центр олимпийского резерва, где со временем стала заместителем директора и занимает эту должность поныне. Интересно, что за время работы Нины Недосековой там сменилось несколько руководителей – но она неизменно остается замом при каждом из них. И еще одна любопытная деталь: именно в ЦОР, где трудится его мама, Недосеков отправил 10 тысяч рублей в рамках проекта «Олимпийский выбор» (его суть состоит в том, что медалисты ОИ делятся частью своих призовых со спортивными учреждениями).
Как и их сын, родители прыгуна оставили свои автографы под провластным письмом спортсменов в первые же дни после его появления. И если фамилии многих подписантов под этим обращением явно появились в добровольно-принудительном порядке, то Юрий и Нина Недосековы поддержали его по личной инициативе. На это явно намекает, например, то, что никто из коллег отца призера ОИ по кафедре физвоспитания в ветеринарной академии письмо не подписал. Ну а совсем уж явно об искренней поддержки режима Лукашенко родителями Недосекова говорит наличие Юрия в перечне лиц, заявлявших в милицию на протестующих в Витебске, о чем стало известно после слива от «Киберпартизан».
Старшего брат Максима Вячеслава родители также направляли в спорт. Занимался он борьбой и боксом, а в зрелом возрасте увлекся еще и экстремальным видом – прыжками с парашютом. Кажется, в детстве Вячеслав был очень бойким – на контрасте с ним даже будущий прыгун, которого явно не назвать идеальным ребенком, казался родителям довольно сдержанным. «[Максим] более-менее спокойный, если по сравнению со старшим сыном, конечно, это золото», – рассказывала Нина Недосекова в нынешнем году.
Однако спортивной карьеры Вячеслав в итоге не сделал: отучился на юриста, позже получил второе высшее образование в Академии управления при Лукашенко и пошел по пути госслужащего. В 2008-м, когда Максим учился в пятом классе, его брат работал в витебском горисполкоме. Но спустя несколько лет Вячеслав Недосеков все же пересекся с профессиональным спортом – стал заместителем директора в футбольном «Витебске». Клуб тогда переживал тяжелые времена – вылетел из «вышки» и три года не мог в нее вернуться. Первая неудачная попытка камбэка была в 2012-м – тогда игроки и тренерский штаб были очень недовольны руководством, которое по их версии плохо вело переговоры со спонсорами, что вылилось в недостаточное финансированием и как следствие неукомплектованный состав, отсутствие сборов и даже проблемы с экипировкой
В основном, правда, наезжали на руководившего тогда клубом Виталия Столбицкого (тоже, к слову, боксера). А вот оправдываться приходилось его заму. Вячеслав Недосеков по окончании сезона-2012 рассказывал, что все проблемы вытекали из особенностей указа Лукашенко, по которому «Витебск» тогда финансировался: мол, вступил он в силу, когда предсезонная подготовка уже заканчивалась – поэтому не получилось как следует укомплектоваться и провести сборы. Также по этому документу спонсоры не могли выплачивать игрокам обещанные премиальные, однако на это управленец все же обещал найти средства. Проблемы с экипировкой (а игрокам тогда купили только по одной паре бутс) Недосеков вообще не видел: «Бутсами были обеспечены все футболисты. Каждому игроку перед началом сезона мы купили по одной паре обуви. Другой вопрос в том, что если футболист привык играть в бутсах одной фирмы, то он будет продолжать это делать. Мы же закупали обувь определенного производителя и выдали ее всем игрокам».
Также в тот год у руководства «Витебска» был конфликт с Олегом Дулубом, который в 2011-м трудился в клубе ассистентом Сергея Боровского. Между сторонами даже было разбирательство, вердикт в котором выносил комитет АБФФ по статусу и переходам футболистов. «Витебск» обвинял тренера в том, что он не вернул деньги за его обучение на категорию Pro и требовал не только финансового возмещения, но и серьезных санкций к Дулубу – штрафа в размере до тысячи базовых величин и объявления персоной нон-грата в белфутболе. Однако комитет все требования руководства «Витебска» отклонил из-за отсутствия письменного соглашения между сторонами о возвращении денежных средств. И в целом то заседание, на котором клуб представляли Недосеков и Столбицкий, получилось очень странным. Например, брат будущего призера Токио-2020 заявлял, что от фразы Дулуба «Менеджмент в «Витебске» отсутствует», которую тот произнес в интервью Goals.by, пострадал не только клуб, но и город. И аргументы в пользу тезиса у него были просто бронебойные: «Этой фразой вы нанесли ущерб. Вы написали не ФК «Витебск», а «Витебск». То есть менеджмент отсутствует в городе Витебске».
После этого Вячеслав Недосеков пропал с радаров. Со спортом публично больше не пересекался, о его должностях в госучреждениях также ничего неизвестно. Провластное письмо, в отличие от остальных членов семьи, он не подписал. Также старший брат, кажется, совсем нечасто появляется в жизни Максима – в его инстаграме есть всего одно их совместное фото (из почти двухсот публикаций). Также Вячеслава не засветился в сюжете СТВ о том, как родители и родственники в Витебске болели за прыгуна во время его выступления в Токио. Не было видно старшего брата также в числе встречавших Максима из Токио.
