7 примеров скудоумия Соболенко: смех над смертельным вирусом, обвинения в адрес жертв насилия, не сделала ничего плохого украинцам вместо внятного осуждения войны
Невыносимая легкость бытия.
На днях беларусская теннисистка Арина Соболенко отметилась очередным своеобразным высказыванием – поведала, как убедила себя в том, что никак не виновата в войне, которую с 24 февраля 2022-го продолжает Россия в Украине с использованием территории Беларуси. А ведь поддержка со стороны теннисистки для Лукашенко – частичка той цепочки событий, которая в результате помогает Путину воевать, но для Соболенко это явно не видится существенным фактором. И, судя по предыдущим заявлениям, дело тут не в некоем высокоуровневом коварстве. Похоже, перед нами попросту очередной пример скудоумия Соболенко – их за ее вполне сознательные годы (от 20-летия и далее, теннисистке вот-вот исполнится 25) набралось немало.
В свое время демонстрировали уровень Арины ее отношения с российским тренером Дмитрием Турсуновым, который обеспечил ее первые большие успехи, – и дело тут не в шквале чувств (были намеки, что не только рабочих), накрыть может каждого, а в регулярном выносе Ариной всего «винегрета» на публику через соцсети.
А в середине 2020-го Соболенко и вовсе, судя по ее заявлению, уверилась в том, что Турсунов будет терпеть ее «взрывы» вечно – через время будет «жалеть» о ссорах с подопечной. Однако такие взаимоотношения логичным образом продержались недолго – Турсунов после хотел, чтобы его самого уважали, а его чувства - ценили.
Немало раскрыла Соболенко как личность пандемия коронавируса. В июне – «шутливая болталка» с отрицанием наличия ковида в Беларуси, что, конечно, было очень смешно, когда даже по официальной статистике, которая была занижена невесть во сколько раз, в стране умерли несколько сотен человек. Виноватой за слова Соболенко, по ее мнению, осталась «Трибуна» – за то, что их распространила.
Но показатели смертности Соболенко явно не впечатляли – в 2021-м она заявила, что ей «не хочется прививаться и не хочется, чтобы родные прививались». Походя она также упомянула два из числа главных мифов о вакцинации – что она якобы может влиять на генетику (вакцины не взаимодействуют с ДНК) и разработана слишком быстро (с учетом общих механизмов и брошенных на разработки ресурсов – даже медленнее, чем могла бы).
Соболенко все-таки привилась в конце 2021-го – после того, как ее саму накрыло ковидом. Но доверия к науке у Арины, судя по ее сообщению, не прибавилось – просто не хотелось больше сидеть на карантине. Гостиничный номер в США, в который могут доставить любую еду и оборудование за ее счет, но нельзя выходить, чтобы не заражать других, – это для Соболенко было ужасно. В октябре 2021-го она ярко рассказала об изоляции в интервью одному из главных пропагандистов Лукашенко Игорю Туру (к вопросу о политике, о которой чуть ниже) – и мало того, что в стране с сотнями политзаключенных назвала номер отеля «мини-тюрьмой» (вряд ли у нее повернулся бы на такое язык после Окрестина), так еще и понадеялась, что потихоньку сможет выйти «на свободу», то есть откровенно пренебрегла здоровьем окружающих.
Когда в 2020-м в Беларуси в реальные тюрьмы с бесчеловечными условиями силовики Лукашенко бросали мирных людей, Соболенко 13 августа написала, что не может «смотреть на жестокость по отношению к людям, которые беззащитны», и призвала остановить насилие – без каких-то уточнений, к кому она обращается, и с красно-зелеными цветами на картинке. А дальше просто делала вид, что ничего не происходит – и в ответ на критику за это не раз срывалась.
Вину за свое поведение Соболенко, конечно, опять переложила на того, кто заметил, то есть «Трибуну», и заявила, что у нее «легкий и просто позитивный аккаунт с постами независимо от каких-то обстоятельств» – то есть фактически признала, что ей плевать на общественное мнение, которое вообще-то крайне сильно влияет на положение и благосостояние известных людей в Америке, которую она выбрала в качестве второй Родины. А в начале ноября спортсменка отдельно подчеркнула, что, по ее мнению, «спортсмены занимаются своими делом, политики – своим делом». Когда ее переспросили, точно ли добровольная стерилизация права выбора – ее решение, заверила: «Это чисто мое ощущение. Чисто вот я». Это говорила Соболенко, которая до того лично связывалась с Лукашенко ради встречи тет-а-тет, а вскоре лично появилась на его новогоднем обращении с 2020-го на 2021-й.
Уже через два месяца после выборов от сочувствия беззащитным Соболенко перешла на виктимблейминг – обвинение в адрес тех, кто становился жертвами преступлений. В начале октября 2020-го любимица Лукашенко обвинила сторонников перемен в «навязчивой агитации» (серьезно?), оскорблениях (в которые по контексту обобщала любую критику), а в итоге – «провокации на насилие». Так, собственно, свои зверства оправдывает и режим – мол, кто не выходил на защиту своих прав, тот и не был избит, а сам выход и есть провокация.
Когда на стыке 2022-го и 2023-го Соболенко вдруг стала активно получать политически окрашенные вопросы (до того почти год казалось, что западные журналисты отчего-то сговорились говорить с ней по беларусским лекалам – исключительно об игре), она снова стала твердить, что спорт якобы вне политики – даже не стала защищать госфлаг, которого лишилась из-за антивоенных санкций. За что же она тогда подписалась в конце 2020-го, если в прорежимном письме ясно было сказано, что «мы не хотим <...> лишаться чести выступать под флагом родной страны и не иметь возможности подниматься на пьедестал под звуки белорусского гимна»? Тут было бы над чем задуматься при наличии такой возможности. А так Соболенко то «старается думать», то уже полностью уверена.
Примерно та же риторика у Соболенко и по поводу войны, которую с 24 февраля 2022-го продолжает Россия в Украине с использованием территории Беларуси. Сама Соболенко, мол, вне войны – а ее единственный ответ о том, что она допускает свою поддержку в адрес украинцев, во-первых, через пару дней попытался опровергнуть начальник Арины по беларусской теннисной федерации (да, у нее есть там пост) Сергей Рутенко, несмотря на видеофиксацию слов теннисистки, а во-вторых, не подкрепился никакими реальными действиями. При этом за год после слов теннисистки никто из журналистов, у кого к ней есть доступ, так и не спросил, почему она не надела сине-желтую ленту, которую собиралась надеть.
Также Соболенко жаловалась, что от нее якобы требуют подтвердить антивоенную позицию, и пыталась уйти от этого – видимо, написанное «нет войне» в начале вторжения, по мнению теннисистки, должно быть важнее ее последующих уверений, что она ничего не может сделать (хотя донат в широкий спектр организаций под силу практически каждому, а уж миллионерше тем более). А в свежих ответах Соболенко еще и заявила, что украинскому народу «не сделала ничего плохого», как будто в военное время этого достаточно. И разве Арину в детстве не учили, что врать, как она о потенциальной поддержке, – это уже плохо?
Впрочем, все заскоки могут объясняться одним признанием Соболенко летом-2022 – другой вердикт, в сущности, искать не видно никакого смысла.
Если теннисистке кто-нибудь покажет этот пост, она явно просто сочтет его еще одним «оскорблением». Хотя есть у ее жизненного уровня и более удобные побочные эффекты – например, спортсменка искренне уверена, что «становится лучше как личность», так как якобы научилась принимать поражения. Существовать в системе координат, где при остальных деталях биографии Соболенко можно считаться «хорошим человеком», – такова невыносимая легкость бытия.
